Горячая весна 2015-го - Страница 77

– Военные?

– Нет, мирные. Вроде нас. Те, видать, кто сразу ночью на север рванули. Надо было сидеть… – Парень глубоко затянулся сигаретой. – Там настоящее сражение. Южнее, где-то за Поречьем. Отсюда километров тридцать, наверное.

– А до границы?

– Примерно десять. Так что сами считайте. Правда, там оборона… Правдинск весь окопами ископали, надеюсь, пендосов удержат. По дороге танки видел замаскированные. Наши. Радио отрубилось, но я немного по-польски понимаю – слышал, вроде Вильнюс взяли.

– Наши? Или ихние?

– А черт его знает! – Водитель бросил сигарету и сплюнул под колеса.

10 мая 2015 года, 21.15 по Гринвичу (0.15 следующего дня по Москве). Польша, Модлин

Командующий силами Коалиции генерал Джонсон в задумчивости теребил подбородок. Несмотря на то что в Пентагоне полную и достоверную информацию о положении дел получали одновременно с ним самим, процедура все равно требовала его личного и обстоятельного доклада президенту. Доклад должен был быть сделан по истечении первых суток операции, и до этого срока оставалось меньше трех часов.

Фактические данные предоставляла группа штабных аналитиков, самому генералу оставалось только дать заключение. Но сначала требовалось прочесть, что там накропали умники из аналитического отдела. Генерал раскрыл папку с результатами их работы и начал читать.

Аналитический отдел отмечал, что эффективность действия тактической авиации оказалась низкой. Русские сосредоточились на противодействии системам АВАКС. За последние 12 часов самолеты Е-3C четыре раза были атакованы сверхдальнобойными ракетами ПВО, о существовании которых теоретически было известно, но предполагалось, что они не вышли из стадии опытных образцов. В трех случаях ракеты удалось сбить, в одном – жертвой стал F-15 непосредственного прикрытия. Но каждый раз «Сентри» были вынуждены отключать излучение и уходить с маршрута патрулирования, теряя контроль над воздушной обстановкой.

Кроме того, ракетный удар по авиабазе Повидзе под Познанью пришелся сразу после посадки там трех АВАКСов и привел к их потере, что через несколько часов вылилось в дезорганизацию действий коалиционных ВВС.

Оказала свое влияние и деятельность русских спутников – постановщиков помех. Выход из строя системы глобального позиционирования в регионе резко снизил эффективность управляемого оружия как воздушного, так и наземного базирования. Причем способ, которым это было сделано, не мог быть парирован срочным запуском новых спутников взамен, как предполагалось, уничтоженных.

Все это привело к тому, что воздействие на русские войска, вливавшиеся в Прибалтику, оказалось минимальным. Они захватили Вильнюс, приближались к Таллину, Тарту и Риге. Требовалось резкое увеличение наряда авиации, выделяемой на подавление ПВО, а это, в свою очередь, приводило к уменьшению воздействия на танки и мотопехоту. Сказались последствия многочисленных войн армии США со слабыми в военном отношении государствами. Их можно было бомбить почти неограниченное время, не опасаясь ответных действий.

Короче, авиация подкачала. Джонсон покосился на телефонную трубку, он только что закончил говорить с командующим коалиционной авиации генералом Гатлингом. К исходу первых суток операции подчиненные тому соединения должны были захватить господство в воздухе и наращивать усилия по уничтожению русских наземных сил и изоляции района боевых действий. Господства, однако, достичь не удалось, что в самом ближайшем будущем грозило крайне негативными последствиями.

Гатлинг в свое оправдание заявил, что интегрированная система ПВО российских частей оказалась гораздо более прочной, чем предполагалось ранее. Недооцененное разведкой перевооружение одного из дивизионов в каждом полку или бригаде русской ПВО системами «Панцирь» серьезно повысило их живучесть. Тем не менее силам Коалиции удалось подавить дальнобойные комплексы ПВО, прикрывавшие группировку «Кило», а многочисленная ударная авиация русских проявляла активность только на второстепенных направлениях. В ответ Джонсон ехидно заметил, что подавление русских SA-12 и SA-20 под Калининградом – это заслуга армии, а отнюдь не USAF, после чего напомнил про пропущенный русский десант и показательный разгром флотской авиации над северной Балтикой в середине дня.

Строго говоря, в этих инцидентах был виноват не один Гатлинг – авиация флота, да еще в операциях против кораблей в открытом море, ему не подчинялась, – а в том, что проморгали русский десант, была недоработка и самого Джонсона: от русских элементарно не ждали подобной, почти самоубийственной, наглости.

Так или иначе, не предсказанная ранее активность группировки «Майк», в виде атаки на Вильнюс и многочисленных тактических десантов, создала значительные проблемы в выдвижении на выбранные позиции 1-го армейского корпуса. Русских десантников удалось выбить из Алитуса, но очистка от них Каунаса требовала сосредоточения сил. А это означало потерю темпа. Просто обойти Каунас было нельзя: по хайвею Е-85 к десанту могла прийти помощь со стороны занятого русскими Вильнюса, что обещало осложнения в дальнейшем.

Южнее, в Белоруссии, полякам пришлось отказаться от штурма Гродно, чтобы удержать белорусов, угрожающих с юга Белостоку. Джонсон несколько часов назад имел неприятный разговор с чинами польского генштаба. Американцу было плевать на их резоны, его больше всего заботило, что проходящее через Гродно шоссе Белосток – Друскиненкай по-прежнему невозможно использовать для продвижения в южную Литву, но эти dumbs поляки, пользующиеся в пределах южного сектора определенной автономией в действиях, его увещеваниям не вняли.